Компенсации пострадавшим от наводнения меняют на расписки о том, что их предупреждали о ЧП

Информация об этом появилась в блогосфере. Так, публицист Марат Гельман в своем ЖЖ описал историю Полины Налиушкиной. Женщина потеряла в наводнении сестру и зятя. А когда ходила в оперативный штаб регистрироваться как пострадавшая, ее вынудили оставить расписку в том, что о стихийном бедствии она была оповещена в 22 часа 6 июля. Женщину предупредили: если она не подпишет эту бумагу, то компенсацию не получит. Полина признается, что расписалась. Хотя, говорит, в ту ночь она дежурила, телевизор и телефон работали, но никакой бегущей строки или СМС-ок не было. О том, что людей не предупреждали, пишет и журналистка издания Slon.ru Анастасия Каримова, которая оказалась в Краснодарском крае случайно, но увидела изнутри, как события развивались в первые часы после удара стихии.

В пятницу вечером я прилетела в командировку в Краснодар и должна была ехать в Абрау-Дюрсо. Этот путь протяженностью около 140 км из-за сильного ливня занял почти 6 часов. Села в машину в 11 вечера и до 5 утра слушала радио. За все это время никакой информации: ни о том, что наводнение, ни о том, что перекрывают трассы.

В дороге было сложно оценить масштабы происходящего, но когда я проезжала мимо Крымска, было заметно, что река вышла из берегов, и машины передвигались по мосту, залитому водой, с огромным трудом. Мы с коллегой боялись, что машину может в любой момент снести потоком воды в реку. При этом этот мост не был перекрыт. К утру мы приехали в Абрау-Дюрсо, идеальная погода, представить, что в 100 километрах от нас затопленный «Новый Орлеан» – невозможно.

Тихий день на винном заводе, мы общаемся с сыном экс-руководителя компании «Абрау-Дюрсо» Бориса Титова – Павлом, я готовлю репортаж о том, как он перенял дело отца. И только после обеда читаю новости и понимаю: мой репортаж из Краснодарского края будет не о виноделах. Паника в социальных сетях, первые данные о количестве жертв. Вечером 7 июля мы с коллегой выезжаем в Крымск. Через сутки после пика наводнения город по-прежнему залит водой, на машине перемещаться трудно. На главной площади начал работать небольшой штаб МЧС, но было очевидно, что людей в нем немного, и царит некоторая неразбериха. Мы познакомились с сотрудниками МЧС, которые первыми приехали на место происшествия, все они из Ростова – странным образом они опередили своих краснодарских коллег. Рядовые сотрудники нервничают, жалуются на то, что из штаба не говорят, что делать, пытаются искать себе задания сами. Центральной координации действий нет, они сами объезжают дома, вытаскивают выживших людей, достают тела погибших.

Я предлагаю руководству штаба помощь волонтеров, к предложению относятся настороженно.

Мне говорят, что нужна помощь, прежде всего, компетентных людей, а брать с собой в рейды добровольцев – слишком большая ответственность, ведь если кто-то пострадает, винить будут МЧС. Мне это напомнило ситуацию с пожарами в Подмосковье в прошлом году, когда волонтерам и желающим помочь приходилось фактически брать на себя такую ответственность, а сотрудники МЧС, в особенности руководители бригад, не были заинтересованы в сотрудничестве с «непрофессионалами».

Поскольку было уже довольно темно и город был погружен во мрак, мы решили вернуться в Абрау-Дюрсо и выехать утром. Председатель совета директоров завода «Абрау-Дюрсо» Павел Титов сказал, что на его памяти это уже не первый природный катаклизм в регионе. Он был готов подогнать на место трагедии водовозку, потому что первое, о чем говорили и местные жители, и сотрудники ростовского МЧС, – в городе не хватает питьевой воды.

С водовозкой сложно, и Павел выделяет нам машину, наполненную пятилитровыми баклажками с питьевой водой.

Наутро приехал Путин, картина изменилась. На месте присутствовало в разы больше сотрудников МЧС, множество людей в жилетках Следственного комитета России, которые при этом координировали группы волонтеров. На главной площади недалеко от администрации начали работать медики, и был организован штаб, в котором собиралась и сортировалась гуманитарная помощь, в частности сухие пайки.

Смысла свозить питьевую воду в штаб нет, лучше самим на машине ездить по затопленным улицам, развозить воду нуждающимся в отдаленные от центра районы. К нам в машину подсели две женщины, которым нужно было добраться до своих затопленных домов.

Это был тот случай, когда было понятно, что семьи пострадавших от катастрофы несчастны одинаково. Во всех домах мы видели идентичную картину. Вода в помещениях уже сошла, но на полу были толстые слои грязи, примерно по щиколотку – неприятная смесь ила, глины и канализационных отходов.

Ни одного заплаканного лица. Некоторые жители даже иронизировали по поводу своего положения. Они приглашали нас в дом, извиняясь за то, что не могут сварить нам кофе и угостить вкусным обедом, и шутили, что после случившегося наконец-то можно будет курить в помещении. По уровню грязи внутри помещений было понятно, что вода добралась прямо до потолка. Некоторые из жильцов после того, как нахлынула огромная волна, провели на крышах своих домов по 5, а то и по 12 часов. Это было ужасно. Как рассказала одна из местных жительниц, было темно и дождь продолжал хлестать до самого утра. Мимо проплывали редкие лодки спасателей, которые не реагировали на просьбы людей забрать их с крыши. Очевидно, что спасателей и шлюпок просто не хватало.

10 лет назад было похожее затопление. И у местных спасателей так же не хватало ресурсов для реагирования. 10 лет назад тоже обещали компенсации, и жители помнят, как на капитальный ремонт выделяли по 20 000 рублей, боятся, что и в этот раз суммы будут столь же малы.

Для их домов это не первое затопление, одним ремонтом тут уже не обойдешься. Видно, что стены долго не продержатся, и половину города надо переселять в новое жилье.

То, что происходило вчера и происходит сегодня, – это некая работа властей над ошибками. Вчера были сформированы мобильные бригады МЧС в восьми районах города, организованы автобусы с питьевой водой и сухими пайками. Сегодня в город начали массово стекаться активисты и общественники из Москвы и других городов. Можно, конечно, сколько угодно иронизировать на тему того, что депутат Илья Пономарев, по старой привычке, хочет разбить шатер и устроить в нем свою приемную, или о том, что популярные интернет-пользователи хотят «пропиариться» на этой трагедии, но помощь активистов действительно нужна. Представители МЧС сегодня демонстрируют уже гораздо большую готовность к сотрудничеству с приезжими волонтерами и уже не стесняются обращаться с просьбами закупить бензопилы и другие необходимые для работ вещи.

Вчера вечером начало работать уличное освещение, но электричества в домах до сих пор нет, и вряд ли оно появится в ближайшие несколько дней. По словам сотрудников МЧС, в Крымск съехались энергетики со всего Краснодарского края и из других регионов. Но пока дома сырые, проводить электричество просто опасно.

Вчера я попыталась пообщаться с главой Крымского района, которого напрасно обвиняли в том, что он якобы сбежал из города. Он выглядел довольно измученным и затравленным. Когда я спросила, можно ли ему задать несколько вопросов, он с каким-то отчаянием сказал, что с властью теперь можно делать все, что угодно. Сегодня его отстранили от должности.

 

Каким был Крымск на следующий день после катастрофы в фоторепортаже Lenta.ru