По официальным данным Центра профилактики и борьбы со СПИД высокие показатели заболеваемости ВИЧ-инфекцией в Нижнем Тагиле сохраняются среди людей 30-50 лет. Презервативами нужно пользоваться и в 60, говорят медики, но люди их не очень-то слушают. Почему ВИЧ-инфекция «взрослеет»? Как меняются группы риска сегодня? Есть ли в нашем городе ВИЧ-диссидентство? И что такое обследованная верность? Обо всём этом ИА «Все новости» побеседовали с руководителем нижнетагильского филиала областного центра СПИД Оксаной Каргаполовой.
— За 6 месяцев количество вновь выявленных ВИЧ-инфицированных среди молодёжи 18-22 лет снизилось в 1,2 раза. Чем это можно объяснить?
— Такая тенденция уже не один год. Надеюсь, это связан с профилактическими программами, которые более 5 лет действуют в Свердловской области, и мы были их пионерами. Когда регулярно в школах, ссузах, вузах говорят о ВИЧ-инфекции и о мерах защиты.
Второй момент – заболеваемость ВИЧ уходит в сторону более зрелых людей, 30-50 лет. В первую очередь это недообследованные люди, которые может быть имели когда-либо единичный опыт употребления психоактивных веществ, либо их партнёр имел такой опыт. Потом об этом забыли, продолжали жить и радоваться. И сейчас это вполне социально благополучные люди. А ВИЧ имеет латентное течение от 3 до 5 лет. И только потом начинаются проблемы со здоровьем. И только тогда эти люди попадают в поле зрения лечебных учреждений и обследуются на ВИЧ.
В течение последних двух лет половой путь передачи ВИЧ вышел на лидирующие позиции. Это половые партнёрши или партнёры людей с установленным статусом, которые, может быть, не сказали, что они инфицированы. Как правило, это женщины. А сейчас детородный период продлён, и они собираются рожать второго, третьего ребёнка после 30 лет. И они приходят в женскую консультацию на обследование, и только там выясняется, что она инфицирована.
Оксана Каргаполова, фото: tagilka.ru
— А половой путь как раз вышел на первое место, потому что инъекционные наркотики уже не так широко распространены?
К тому же сейчас изменились психоактивные вещества. Они вызывают в первую очередь психическую зависимость и повышают либидо. Когда человек, которых их употребляет даже через инъекции, находится под воздействием этого вещества, он может инфицировать кого-то половым путём, не через кровь.
— Можно ли в таком случае говорить, что меняется портрет человека из группы риска? Если в 90-е говорили, что это инъекционные наркоманы, геи, маргинальные личности, то сейчас ВИЧ перестаёт быть их болезнью…
— Уже давно перестал! Ещё когда вирус иммунодефицита только начал циркулировать в России, мы уже говорили, что в зоне риска каждый. Все, кто имеет рискованное поведение – вступает в сексуальные контакты без защиты. И, к сожалению, это как раз лица старшей возрастной категории. Люди старше 50-60 лет заражаются именно половым путём. Когда у них наступает вторая молодость, но они считают: «Да я же столько лет прожил и ничего со мной такого не произошло».
А вот рискованное поведение, от которого может пострадать молодёжь – это татуировки, любые виды пирсинга. Если человек делал татуировку не в салоне, то он тоже подвергает себя риску. Уважающие себя студии пользуются стерильными иглами. Но если вы делаете татуировку на дому, то вы должны очень доверять мастеру, который проводит процедуру.
Третья группа риска – люди, которые контактируют только с постоянным партнёром, но не знают его статус. Он может и сам не знать. В Свердловской области некоторое время назад был введён приказ, что половые партнёры беременных женщин обязательно обследуются на ВИЧ-инфекцию. Это было связано как раз с тем, что приходят пары, которые не знают статус друг друга.
— А медицинское вмешательство, например, поход к стоматологу?
— Я работаю с ВИЧ-инфекцией более 10 лет. Случаев инфицирования из медицинских учреждений – ни одного не было. Сейчас все дорожат репутацией, есть конкуренция. И все стараются использовать одноразовый инструментарий – и стоматологические клиники, гинекологии. Стерильный пакет вскрывается прямо при пациенте.
— Сколько сегодня в Нижнем Тагиле ВИЧ-инфицированных?
— На 1 июля 2018 года зарегистрировано и подлежит наблюдению свыше 5000 человек. Это официальная статистика. За 6 месяцев этого года выявлено 308 человек. Это ниже, чем в прошлом году, на 3,3%. То есть каждый год мы потихоньку снижаем заболеваемость.
— Снижается именно заболеваемость, не выявляемость?
— В лечебных учреждениях, если брать десятилетнюю давность, мы обследовали менее 8% населения, а в прошлом году – 21% от всего населения Нижнего Тагила. В этом году целевой показатель – 24%.
И всё равно мой призыв – если у вас были эпизоды рискованного поведения, если вы не знаете статус партнёра, лучше обследоваваться. В любом лечебно учреждении это можно сделать бесплатно. В некоторых введены низкопороговые программы – даже к терапевту идти не надо, чтобы сдать анализ. Либо в нашем учреждении (ОЦ СПИД находится на Сухоложском посёлке по адресу Джамбула, 45а – прим. ВН), но учитывая отдалённость, это не очень удобно. Либо на пунктах экспресс-тестирования, которые есть практически во всех районах, кроме Тагилстроевского. В центре города в «Родине 3D», вокзал. На Вагонке – «Стрелец», на ГГМ – «Кит». Также есть возможность провести экспресс-тестирование на рабочем месте. У нас обучены медицинские специалисты УВЗ, НТМК и к своему регулярному медосмотру они будут предлагать сотрудникам в отдельном кабинете пройти экспресс-тестирование.
— А экспресс-тесты для домашнего использования?
— Да, они продаются в аптеках. Можно самому пройти. Но нужно помнить, что есть ложноположительные и ложноотрицательные результаты.
Ложноотрицательный возникает, если пациент находится в серонегативном окне – с момента риска заражения прошло менее 3 месяцев. И этот период у лиц с иммунодефицитными состояниями может продолжаться до полугода.
Ложноположительный может быть у лиц старше 60 лет, которые имеют хронические заболевания – артриты, болезни почек. Или у людей молодого возраста, которые имеют системные заболевания, такие как системная красная волчанка, при которых вырабатывается много антител. И ещё одна категория – беременные женщины, у них тоже может быть ложноположительный результат. Если вы получили положительный результат, нужно прийти в специализированное медучреждение и провести дополнительное обследование, методом ПЦР, например.
— 5000 ВИЧ-ифицированных – насколько эта статистика близка к реальности?
— Обычно специалисты говорят, что нужно умножать на 3-4. Получается где-то 5% населения Нижнего Тагила могут страдать ВИЧ-инфекцией.
Если бы мы взяли и обследовали всех жителей без исключения, мы бы имели точную статистику. И, конечно, жители старшего возраста не должны исключаться. Если раньше мы говорили, что старше 60 лет можно не обследовать, то теперь мы видим и эту возрастную категорию в числе инфицированных. Единичные случаи, но есть.
— Кстати, анонимные экспресс-тестирования, которые теперь в городе проходят регулярно, кто на них приходит?
— В разные места – разные группы населения. Если мы говорим о супермаркетах, то более молодое поколение. На вокзал, учитывая, что это самая старая точка, приходят люди с рискованным поведением целенаправленно. Они знают, что ничего страшного с ними не случится – они же боятся полиции. И в «Родину» приходят более возрастные. Может быть потому что в кинотеатр из зайти, там более уединённая комната, обстановка спокойнее, чем в торговом центре, где большая проходимость.
— И какие результаты дают эти регулярные экспресс-тестирования?
Выявляемость выше, чем в лечебных учреждениях – больше 3% против 1% в ЛПУ. Но самая высокая выявляемость – в изоляторах временного содержания, куда поступают задержанные за правонарушения. Это лица, которые НИКОГДА не попадут в поле зрения лечебного учреждения и целенаправленно никуда не пойдут обследоваться. И с прошлого года показатель тех, у кого в ИВС выявили ВИЧ, и кто дошёл потом до нас, увеличился с 20% до 40%. Это очень хороший показатель для социально неблагополучных слоёв населения. А выявляемость там около 10%.
— ВИЧ-диссидентство в Нижнем Тагиле есть?
— в Нижнем Тагиле с ярким ВИЧ-диссидентсвом мы не сталкивались. Но в маленьких городах, которые окружают нас, это вызывает очень большие проблемы. Например, в Качканаре родились двое инфицированных детей в ВИЧ-диссидентской семье. Мама отказалась от терапии. Они не посещают медицинские учреждения, находятся в секте. И тут должна быть работа органов соцзащиты, которые, к сожалению, в Качканаре как-то пассивно относятся к этой ситуации.
Не все люди понимают, что им нужно наблюдаться. Ведь ничего не болит, хвост не отваливается. Зачем ехать на Сухоложский посёлок, тратить целый день? А те, кто наблюдается, должны приехжать к нам раз в три месяца. Но я думаю, ради своего здоровья можно потратить один день раз в три месяца, и жить счастливо, иметь здоровых детей и здорового партнёра.
ВИЧ – не приговор, а хроническое заболевание, как сахарный диабет или бронхиальная астма, которые требуют пожизненного применения препаратов. Только пути передачи или причины другие. А сейчас у нас есть большой резерв антиретровисрусных препаратов. И каждый год появляются новые, в том числе комбинированные препараты, которые способствуют улучшению качества жизни пациента. Если на заре терапии ВИЧ-инфицированных пациенту нужно было горсть препаратов принимать – до 6-8 таблеток за приём, то сейчас, если пациент привержен к лечению, то он может принимать 1 таблетку в день. Люди с гипертонической болезнью принимают гораздо больше препаратов.
— Есть мнение среди инфекционистов, что сдавать кровь на ВИЧ должно быть такой же привычкой, как регулярные походы к стоматологу.
— Если мы говорим о зарубежных ориентирах, о странах, которые столкнулись с ВИЧ-инфекцией гораздо раньше нас, то у них узаконено прохождение анализа на ВИЧ раз в год. Ну и после инцидентов рискованного поведения. Ну и учитывая не самую благополучную ситуацию с ВИЧ у нас в области, раз в год всё-таки надо сдавать. Ну и пользоваться средствами индивидуальной защиты.
— Кстати, акции по бесплатной раздаче презервативов – полезны?
— Полезны. М все знаем, сколько стоят презервативы, например, в супермаркете. Мы же на кассе стоим и обращаем внимание. Откуда у подростка столько денег? Мы об этом говорим в мэрии – по поводу установки в городе кондоматов, где будут пониженные цены. Но пока это не решено. Может быть когда-нибудь мы к этому придём. Потому что у молодёжи сексуально-активного возраста потребность в этом есть.
И не забывайте, что у людей старше 40 было советское воспитание, когда пойти купить презерватив было стыдно. А учитывая, что у нас есть заболеваемость этих категорий, я думаю, до сих пор у некоторых есть такой психологический барьер, хотя финансовая возможность у них есть. Или не столько купить, сколько воспользоваться. И потребность сейчас есть информировать не столько подростков, которые могут больше нас об этом знать и рассказать, и именно старшую возрастную категорию. И нужно объяснять, что пользоваться презервативами важно в любом возрасте.
У нас была такой инфекционист в Санкт-Петербурге. Она говорила: «Вот мне 80 лет. Вы приехали на курсы повышения квалификации. Поднимите руку, у кого есть в сумочке презерватив». Подняла руку после этого только одна она. И она говорит: «Всё может случиться с каждым. И средство защиты должно лежать в сумочке у каждого человека».
Конечно, 100% гарантию от заражения даёт либо воздержание, либо верность. Но верность должна быть обследованная.
Текст: Ольга Рыжих
