Татьяна Захарова: «Я люблю чёрный юмор. И когда мне смешно, зрители не всегда смеются».

24 ноября в гостях «Экорадио» побывала режиссёр драматического театра Татьяна Захарова. Журналист Екатерина Баранова поговорила с гостьей о новом спектакле, о мечтах создать свой театр и об особенностях зрителей Нижнего Тагила.

— Начнем наш разговор с премьеры спектакля «В ожидании Годо», которая состоялась на прошлой неделе на сцене факультета сценических искусств НТГСПИ. Расскажи об этом спектакле. Почему выбрали именно эту пьесу?

—   Пьеса Семюэля Беккета — абсурдистская драматургия. Для меня абсурдистская драматургия не является абсурдистской, потому что я считаю всю нашу жизнь абсурдом. «В ожидании Годо» для меня абсолютно логически оправдана. Это пьеса о безумной надежде, когда ждать абсолютно нечего, и когда последняя надежда рушится, то человек всё равно придумывает из ничего новую надежду, потому что без надежды жить нереально. Однако в жизни, где только одна надежда, хорошего мало. В этом основная тема пьесы.

—   Спектакль специально выбран в такое непростое кризисное время?

—  Нет. Кажется, что каждый следующий год кризиснее предыдущего. Хотелось помечтать на тему жизни с надеждой, что когда-нибудь придёт Годо и всех нас спасёт.

—   Для тебя Годо – это кто?

—  Слово «god» в переводе с английского означает «бог». Но мне хочется, чтобы каждый зритель в этом спектакле видел своего Годо.

— Это была самостоятельная работа твоя и четырёх артистов драматического театра. Где репетировали? Как готовили спектакль?

—  Репетировали, где придётся, потому что в то время театр был на ремонте. Репетировали в ГДМ, частично – в театре. Работа шла очень долго по причине того, что было сложно собраться актёрским составом.

—   Уже есть отзывы зрителей?

—   Что получилось, то получилось. Много отзывов я не слышала. Люди переваривают увиденное. Кто-то был в восторге, кто-то ничего не понял. Это нормально, потому что любой спектакль должен разделять мнения зрителей на два полюса, иначе спектакль можно считать неудачным.

—  В одном из интервью ты сказала, что работаешь только с тем материалом, который тебя цепляет. Ты ставила «Балаганчик» по Александру Блоку, в драматическом театре «Сальто-морале» по Славомиру Мрожеку. Всё это довольно сложные произведения.  С чем вообще связано твоя склонность к жанру абсурда?

—   Как я уже отмечала, абсурд для меня не является абсурдом, это реалии нашей жизни, истории о человеческом страхе, о том, что значит быть человеком. Я уже ставила спектакли по Мрожеку, например, «Танго» в Астане. Мне интересно, что это ещё и определённая новая форма существования в заданных обстоятельствах, которые не стопроцентные по накалу. Для меня интересно ещё и поискать, через что можно выразить это состояние человеческой души, когда человек загнан в угол. Для меня интересно найти ту самую символику, которая будет совпадать с внутренним ощущением персонажей, то есть в этом для меня и есть особый интерес. В принципе, в психологических пьесах занимаешься тем же самым, то есть ищешь не просто форму, которая возникает от внутреннего ощущения, а определенные задачи и проблемы, которые стараешься не то чтобы решить, но хотя бы обозначить, поставить вопрос. Для меня самое главное в пьесе – найти волнующий меня вопрос. Если он волнует меня, значит, какую-то часть людей он тоже будет волновать. В зависимости от поставленной проблемы форма начинает сама проявляться. Это не значит, что я сижу и подбираю — а не сделать ли мне вот в такой форме. Пьеса сама диктует форму, проблема сама формирует решение.

 

—   Какое место занимает юмор в твоих постановках?

—  Огромное. Без юмора мы не можем пережить ни одну серьёзную историю. Юмор нас спасает в любой критической ситуации, не позволяя нам сойти с ума. Правда, я люблю чёрный юмор и когда мне смешно, а зрители не всегда смеются. Поэтому сижу тихо и сама с собой смеюсь.

— Задам неприятный вопрос. Почему в репертуаре драматического театра сейчас нет твоих спектаклей?

—  «Квартира Коломбины» несколько раз шла с момента открытия театра после ремонта.  Сейчас её в афише нет. Не знаю, что там дальше будет. Почему нет моих спектаклей в репертуаре – это вопрос не ко мне. У нас с руководством слишком разные взгляды на театр. Для меня театр – это, прежде всего, потрясение, а не зарабатывание денег.

—  В Санкт-Петербурге у тебя был свой частный театр. Не планируешь создать собственный театр в Нижнем Тагиле?

— Конечно, но это такая же безнадёжная идея, как и у героев «В ожидании Годо». Чтобы создать свой, театр нужны деньги, помещение, ставки для актёров. В большом городе можно хотя бы зрителей собрать, чтобы оплатить аренду и заплатить зарплату артистам. В Тагиле это совершенно нереально. Хотя вот еду по городу и заглядываюсь на пустые помещения, разрушенные здания, где можно организовать современный театр.

—   Может быть, Тагилу не нужен ещё один театр?

—   Мне кажется, да. Для такого маленького города двух драматических и одного театра кукол вполне достаточно. Меня радует, что сейчас появляются какие-то молодёжные движения, художники. Может быть театр и нужен, но городским властям это точно не надо.

—  Думаю, что есть много людей, которые положительно бы ответили на этот вопрос. В любом случае, ты работаешь и ставишь спектакли.

—   Я пытаюсь создавать спектакли, чтобы не сидеть без работы.

— 26 ноября в музее изобразительных искусств состоится показ спектакля «В ожидании Годо», и с этого момента в музее стартует ваш проект «Театральные четверги».

— Это больше проект Елены Васильевны Ильиной, заместителя директора музея по научной работе. Предложение было с её стороны. В прошлом году мы сыграли в музее «Стеклянный зверинец», потом мы работали над грантом, нам в этом очень помогала Елена Васильевна. Потом приезжал на Ночь в музее со своей выставкой художник Леонид Тишков. Мы вместе с балетмейстером Светланой Скосырской подготовили пластический спектакль по его пьесе. После этого Елена Васильевна предложила нам играть в музее, нам выделили «театральные четверги». Это здорово, когда есть возможность прийти на площадку, хоть какая-то своя публика у нас будет появляться.

— Может быть, пригласим тагильчан на «Театральные четверги»?

— Приглашаю 3 декабря на спектакль «Стеклянный зверинец», а 10 декабря на спектакль «В ожидании Годо». Показы пройдут в 18 часов.

— Советую найти время и посмотреть эти работы. Татьяна, а вообще сложно работать на неподготовленной для театрального спектакля площадке?

—  Сложно, ведь нужно, например, подготовить свет. С другой стороны, если ты способен работать в музее, то можешь работать в любом другом месте. Может быть, со временем возникнет своя особая атмосфера. Симпровизировать в сложных обстоятельствах – это всегда здорово.

—   Расскажи о ваших планах с группой артистов, с которой сотрудничаешь. Чего ждать зрителям?

—  Я не строю планов, потому что понимаю, что всё может измениться в один день.

—   Как бы ты охарактеризовала тагильского зрителя? В одном из интервью ты сказала, что веришь в тагильского зрителя. Что это значит?

—   Я считаю, что зритель  не дурак, а умный человек, который приходит на спектакль, чтобы что-то получить для себя. Для меня театр – это в первую очередь потрясение. Он должен будоражить, чтобы человек после спектакля задумался о каких-то вопросах. Я была на постановках в разных городах, и не скажу, что тагильский зритель отличается. Любого зрителя интересуют какие-то проблемы, и он приходит на спектакль, чтобы найти решение этих проблем, получить эмоциональный заряд. Я не люблю со зрителями играть в поддавки, а веду с ними честный разговор о сегодняшних проблемах, о нашем мире, о нашей жизни. Ставить комедии на раз мне неинтересно, тем более они идут в большом количестве по телевизионным каналам. Театр – это другое искусство, у него другие цели.

—  Правильно ли я понимаю, что в музее, в камерной атмосфере, будет возможность пообщаться со зрителем, и зрителю – пообщаться с режиссером?

—  Если зритель пожелает, то можно и пообщаться. Мне интересно будет спросить, что людей зацепило, что не зацепило, насколько это интересно и нужен ли такой театр вообще.